Made in Jinxi, Made with Sun — имена двух отдельных проектов, объединенных в названии финальной выставки, состоявшейся в резиденции Points. Участие в ней стало возможным благодаря гранту Центра современного искусства «Заря». Этот грант для художников и исследователей призван поддерживать культурный обмен между российскими и азиатскими институциями.

Резиденция Points расположилась в центре старого города Цзиньси провинции Цзянсу, в 70 км от Шанхая. Несмотря на близость к современному мегаполису, Цзиньси частично удалось сохранить атмосферу и уклад древнего города, пересеченного каналами и мостами. Points стоит на берегу озера Вубао и состоит из нескольких двухэтажных жилых и выставочных корпусов, разделенных небольшими внутренними садами, кухни-контейнера и белой пагоды, построенной во времена династий Мин и Цин. Молодая красивая команда Points говорит по-английски, носит черно-белое по дресс-коду и готова работать в любое время дня и ночи. Проходя просторные и прохладные белые залы резиденций с большими окнами и лаконичной меблировкой, открывая массивные деревянные двери и стеклянные порталы пластиковой карточкой, ты будто выбираешься из космического корабля на неизвестную планету, попадая в теплое разноцветье и шумную смесь улиц и караоке-баров. Туда, где никто не говорит по-английски, где люди живут в традиционных домах с низкими потолками и маленькими окнами, зачастую не имеют личного санузла, используют для приготовления переносные горелки, которые разжигаются на улице, сами делают мебель и бытовые приспособления. Постоянно переживаемый мной контраст этих двух сред стал отправной точкой для серии объектов Made in Jinxi.

Залитая ярким солнцем пустота моей комнаты-мастерской дала развитие другому проекту. Взяв в Китай свой простенький Olympus XA и пару пленок, я продолжила серию, начатую в Москве. Несколько лет назад я начала снимать различные цветные поверхности, найденные в городе. Готовую пленку с набором цветов я частично засветила (на нескольких участках) при ручной перемотке. Свет, уничтожая цвет, дал новые цвета и композиции. В Цзиньси я продолжила серию, ежедневно фиксируя поверхность озера Вубао и небо над ним. Засвеченные снимки я решила показать на выставке в форме своего фотодневника. Выбирая подходящее для экспонирования место, я обратила внимание на окно в крыше и световую тень от него на стене — так появилась идея использовать несколько кадров из серии для создания витражей.

Я назвала серию Made with Sun. Эта фраза пришла в голову в тот день, когда безмолвный водитель доставил меня из аэропорта Пудун в Points, открыл комнату, вручил ключ и быстро исчез в неизвестном направлении, оставив меня в ослепляющем аквариуме моего нового жилища, где я тут же заснула. Я проснулась от стука в дверь, после которого начались мои китайские дни, описанные в моем дневнике.

В дневнике я ни разу не касалась того, над чем я, собственно, работала, а однажды, к удивлению некоторых моих подписчиков, он и вовсе оборвался. Я бы хотела восполнить этот пробел следующим текстом.

Население старого Цзиньси живет в сотрудничестве с водой и солнцем. С рассветом жизнь сосредотачивается у каналов и озер. На набережных люди чистят зубы, делают тай-чи, стирают, моют посуду и овощи, перебирают бобы, полощут швабры, чистят сети, рыбаки выходят на озеро, чтобы потом тазы на рынке наполнились угрями и мохнаторукими крабами. Если день обещает быть без дождя, то во время осеннего урожая на массивные кирпичные столы и самодельные сушилки выкладываются нарезанные дольками овощи, фрукты, рыба и креветки. Сушка продуктов на солнце помогает сохранить их как можно дольше и не требует топлива. Когда дольки высушены, их закладывают на хранение в большие пластиковые банки, добавляя соль. Сушат в основном для личного потребления, но что-то из засолок можно найти и на утреннем рынке. Как правило, у старых домов Цзиньси нет собственного сада или огороженного двора, поэтому жители устанавливают сушилки прямо на городских улицах в максимально открытых солнцу местах: на берегу каналов, на лодках, мостах, парковках, дорогах и крышах. С наступлением темноты продукты собирают, чтобы утром снова разложить, но в другом порядке или даже в другом месте: так яркие калейдоскопы из айвы, белой моркови или ямса ежедневно меняют свой рисунок.

В общественных пространствах также сушат одежду и обувь, в основном для этих целей жители используют самодельные конструкции. Сначала делаются две опоры, между ними закрепляется горизонтальная балка, на которую потом вешается одежда. Есть различия в деталях, но принцип производства всегда один — в сырой цементный раствор, залитый в большую емкость, вставляется короткий обрез пластиковой трубы, позже, при затвердевании раствора, в трубу устанавливается высокий бамбуковый ствол. Горизонтальная балка (тоже ствол бамбука) укладывается в петли из веревок, привязанных к вертикальному стволу, или кладется на две рогатины из веток, также привязанных веревкой к основному стволу. Таким образом, все соединения, как и сама конструкция, подвижные. Основание можно переносить с места на место, пластиковая труба дает возможность заменять бамбуковый ствол новым или другой длины, веревка упрощает процесс регулировки высоты горизонтальной балки, которую тоже можно заменить. Гибкость конструкции роднит ее с принципами традиционной китайской архитектуры, где основой всегда являлся подвижный деревянный каркас, у которого также отсутствовало жесткое закрепление опор в основании, что делало постройку устойчивой к землетрясениям. В данном случае проблема сейсмоустойчивости не стоит, зато подобная технология позволяет людям строить дешевые мобильные конструкции из подручных материалов. Часто к основной конструкции привязывается тонкая бамбуковая ветвь, на коротких, но крепких отростках которой сушатся ботинки, тряпки, ножницы и другая бытовая мелочь. Несмотря на явную утилитарную функцию, эта деталь имеет множество символических значений в Китае, одно из которых — стойкость и инициация на пути к высшему познанию (кóльца на стебле — новый этап), по крайней мере, так мне сообщил об этом мистер Гу.

Успев совершить небольшие путешествия в другие китайские города, я выяснила, что такие конструкции не являются уникальной особенностью Цзиньси. Я их встретила в Сучжоу, Шанхае, Гуанчжоу, на острове Хайлин, приятели прислали фотографии из современного Шэньчжэня и с Тайваня. Похоже, что они популярны во всем Китае, где есть возможность купить бамбук.

Мой интерес к подобным конструкциям крайне удивлял местных жителей, ведь для них это привычная бытовая вещь, не заслуживающая пристального внимания. Я же чувствовала необходимость внедрить это народное изобретение в суверенную лапидарность Points, где даже швабры отличаются от тех, какими пользуются местные. Мне захотелось сделать серию объектов, основанных на моих полевых наблюдениях и городских находках. Так, калейдоскопы из овощей и фруктов объединились в новые паттерны — принты, а вышеописанные конструкции стали для них рамой. Подготовка выставки была для меня интересным опытом, о котором, а также о людях, помогавших мне и ставших моими соавторами, я бы хотела рассказать ниже.

За неделю до открытия выставки в Points мы со Сьюзан и Ся Ян Лин И отправились на старом зеленом мотороллере с прицепом, за рулем которого сидел мистер Гу, покупать бамбук. Тогда я еще не знала, что мистер Гу и Сьюзан станут соавторами моей работы. Расположившись с довольным видом в открытом прицепе, мы медленно проезжали по улицам между огородов, отвечая на сотню Hello от местных жителей и китайских туристов. «Чувствуешь себя принцессой Дианой?» — пошутила Ся Ян Лин И.

На придорожном рынке с единственным товаром мистер Гу взялся искать подходящий бамбук. Внимательно выбирал самые, на его взгляд, прочные и одновременно красивые стволы, показав, какие брать не надо. Коммуникация между мной и продавцом должна была пройти долгий путь. Сначала он говорил на местном диалекте с мистером Гу или Сьюзан, Сьюзан переводила на мандаринский китайский Ся Ян Лин И, которая переводила мне уже на английский. Эта невозможность общаться с местными жителями напрямую, без посредников, иногда очень удручала меня.

Мы приобрели шесть толстых бамбуковых стволов и три тонких. Мистер Гу купил себе еще один и тут же сделал из него мотыгу. Загрузив бамбук в прицеп и прижав его ногами, мы поехали обратно в Points.

Следующий день мы провели с Яосян и Ся Ян Лин И в поисках ненужных алюминиевых ведер из-под краски и керамических горшков. Их можно увидеть буквально на каждом углу, но все они кому-то принадлежат и используются в быту с разными целями. Нам удалось найти несколько ненужных ведер, остальные мы выкупили на рыбном рынке. Один старый керамический горшок я взяла у мистера Гу, второй мы купили с Яосян на вторичном рынке. Отмывать их мне посоветовали прямо на лестнице, уходящей в озеро, где местные обычно полощут швабры. С этой точки открывается романтичный вид на остров-могилу XIII века, поэтому все китайские туристы обязательно тут бывают. Зрелище иностранки, отмывающей грязные ведра, их также привлекло.

Через несколько дней мистер Гу привез на своем мотороллере цемент, песок, пластиковую трубу и взялся помочь мне изготавливать основания для бамбуковых колонн. Мы вынесли отмытые емкости к той же лестнице у озера и принялись за дело. Мистер Гу смешал лопатой песок и цемент, сделал в смеси ямку. Потом спустился к озеру набрать воды, чтобы залить ее в получившееся углубление, начал замешивать. Необходимо было сделать раствор для трех алюминиевых ведер, одного пластикового и двух керамических горшков. Мистер Гу поочередно наполнял им все емкости (с предварительно помещенными внутрь обрезами пластиковых труб) и утрамбовывал. Последнее, шестое ведро он позволил мне сделать самостоятельно. Пока я разравнивала шпателем цементный раствор, мистер Гу куда-то ненадолго исчез, а позже вернулся с керамической черепицей и пустой бутылкой из-под «Спрайта». Выбрав самый красивый, на его взгляд, керамический горшок, он начал делать оттиски на еще не застывшем растворе. С помощью бутылочного дна получались оттиски-цветы, черепица оставляла оттиски с китайским орнаментом. Яосян всегда была рядом и помогала нам общаться. Пока мы работали, мистер Гу рассказал, что он родился и вырос в Цзиньси, что когда-то жил в школьном пансионе, на месте которого сейчас стоит Points. Теперь он здесь работает — ухаживает за садом. На вопрос, помнит ли он, когда в Цзиньси появились подобные конструкции, он ответил, что 60 лет назад, когда он был ребенком, такие конструкции были распространены, но выглядели они немного по-другому. Вместо цементного раствора керамические кадки утрамбовывали обычной землей, а еще раньше, до появления мощеных дорог, бамбук вкапывали в землю. Среди людей это стало популярным из-за дешевизны и простоты конструкции. Также мистер Гу отметил мудрость простого народа, который нашел в, казалось бы, простом деревянном сучке крючок, полезный в хозяйстве.

Нелегко работать в небольшом городе в центре современного искусства, когда каждый из резидентов запрашивает специфические материалы для своей работы. Нужно ехать в город побольше, чтобы все это разыскать. Нелегко, но не там, где есть Taobao. В Китае это как волшебная палочка, способная решить проблему быстро и дешево. Тебе не нужно садиться в автобус или такси, чтобы сделать/получить в Шанхае или где-то в Ханчжоу свой заказ, ты идешь в соседний корпус, где работает команда Points, и вы вместе с Яосян заказываете на Taobao необходимые материалы. Все что угодно находится там по самой выгодной цене и в кратчайшие сроки оказывается у тебя в руках. За два дня мне изготовили и доставили из разных точек Китая тканевые лейблы с моим дизайном, нарезанное оргстекло и рулоны прозрачной пленки с принтами. Так я уверовала в силу Taobao.

За несколько дней до открытия выставки возникла сложность с печатью на ткани. Дата получения посылки с готовыми тканями каждый день отодвигалась. В день перед открытием уже официально стало известно, что фирма внезапно отменила заказ, так как у них не получилось напечатать рисунок на присланной нами ткани. Вера в Taobao пошатнулась. Мы стали экстренно искать на сайте другие компании, но они не подходили ни по срокам, ни по бюджету. Николь — директор Points — вспомнила про своих приятелей, которые могли бы это сделать, и уговорила их взять срочный заказ. Итак, ткани запечатают ночью, утром их доставят в Цзиньси из другого города, и я сразу же поеду к швее производить дальнейшие операции.

План звучал вполне реалистично, но интуитивно я знала, что тканей утром не будет и мы не успеем к открытию, поэтому объявила всем, что нам нужен план Б. На открытие было приглашено много гостей, и я ни в коем случае не хотела оставлять конструкции, которые мы сделали с мистером Гу, пустыми. Сьюзан неожиданно сказала, что у ее мамы, Гао Юйинь, есть швейная машинка, и мы можем поехать к ней шить. Из чего шить, если ткани нет? Я вспомнила, что у меня есть москитная сетка, серебряная ткань для подкладки, моток черно-белой веревки для связывания крабов и лента напечатанных лейблов c надписью Made in Jinxi — можно это использовать. Когда шить, если уже 10 вечера? Сьюзан уверенно сказала, что это не проблема. Быстро собрав все, что есть, я и Яосян сели в машину Сьюзан и поехали с ней в неизвестном направлении. В пути я прикидывала, как можно сшить одно из полотен. Мы приехали на швейную фабрику, где работают мать и отец Сьюзан. Отец уже спал в здании по соседству, а улыбчивая Гао Юйинь провела нас в здание проходной, где стояла ее швейная машинка. В тускло освещенном помещении мы работали вчетвером. Пока Гао Юйинь сшивала части, а Яосян со Сьюзан помогали ей, я перекладывала и искала материал для второго полотна. Все двигалось медленно, и до часа ночи мы успели сделать всего лишь одно полотно. Продолжить решили с утра. Гао Юйинь обняла меня на прощание и сказала, что поможет завтра. А теперь ей надо поспать перед рабочей сменой.

Ночью я не спала, мной завладел необъяснимый подъем. Я почему-то решила, что для следующего полотна срочно нужен пластиковый бамбук, который я видела в оформлении ограды соседнего ресторана. В кромешной темноте я стащила пару веточек. Вернувшись с добычей, я до утра вручную пришивала к сшитому полотну черно-белые веревки. С рассветом вышла к лестнице у озера, где меня уже несколько дней дожидались готовые конструкции. Повесила единственное готовое полотно на горизонтальную перекладину. Моим первым зрителем стала женщина, пришедшая вымыть в озере швабру в ранний час. Она внимательно осмотрела мое творение и, улыбаясь, показала мне большой палец. Серебряная ткань в полотне отражала восходящее солнце — начинался теплый осенний день, а на меня опустилась тьма — воодушевление куда-то испарилось. Вчерашние эскизы показались дурацкими, и я решила отменить шитье второго полотна, обманывая себя, что мои ткани доставят с минуту на минуту.

Утром ткани не пришли. Я вяло бродила туда-сюда до тех пор, пока снова что-то не ужалило меня и не приказало восстать из мертвых. Попросила переставить три готовых конструкции во двор Points. Одно полотно было готово. За два часа до открытия надо было сделать еще два полотна. Я взяла все имеющиеся веревки и ленты, найденные на улице бетонные цветы, украденный пластиковый бамбук и стала пытаться сплести из них сетку, подобную той, какую в Цзиньси плетут для выращивания вьюнов. В процессе пришлось выйти в город и своровать несколько кирпичей и булыжников. Занятый в саду мистер Гу несколько раз проходил мимо меня. Я уже работала над третьей, последней конструкцией, когда он снова пришел и решил самостоятельно доделать вторую, которую я считала вполне законченной. Мистер Гу взял узкий моток ленты и начал вплетать к моей неправильной сетке свою правильную, по канонам Цзиньси. Так мистер Гу в очередной раз стал моим соавтором.

Вечером, когда открытие перетекло в режим обычной вечеринки, были доставлены напечатанные ткани. На следующий день я уезжала к другу в Гуанчжоу на несколько дней, финальная работа над тканями откладывалась.

После возвращения из Гуанчжоу и за три дня до моего отъезда в Россию началась завершающая работа с готовыми тканями. Сьюзан предложила идти шить в храм Ляньчи, где она когда-то работала в книжном магазине — чайной. Буддийский храм, в столовой которого я съела за время проживания в резиденции около пятнадцати тарелок вегетарианской лапши, стал нашим новым рабочим местом. В храме все уже знали меня и давно перестали смеяться, что после утренней лапши в девять утра эта обжора приходит еще и в одиннадцать на общий обед. Два последних дня после обеда и до вечера мы с Ся Ян Лин И и Сьюзан устраивались в чайной у швейной машинки. Ся Ян Лин И переводила, Сьюзан сшивала части на старенькой китайской машинке с красивым названием Butterfly, я обметывала остальные части и пришивала вручную детали. Хозяйка магазина наливала нам пуэр, а ее помощница, Лю Пэйинь, вызвалась нам помочь, когда Сьюзан пришлось уйти по другим делам. Лю Пэйинь закончила третье, последнее полотно.